В ноябре 1943 г.
войскам 4-го Украинского фронта удалось выйти к нижнему течению Днепра, за
исключением района южнее Никополя, где неприятель создал прочную оборону на
120-километровом участке глубиной до 25-35 км. Этот участок получил наименование
никопольского плацдарма. Здесь действовали 8 пехотных дивизий гитлеровцев, а
вскоре подошли еще 2 танковые и 2 горнострелковые, объединенные в оперативную
группу «Шернер».
30 декабря 1943 г.
начальником штаба 3-й гвардейской армии был назначен генерал-майор Корней
Григорьевич Ребриков, а генерал-майор Г. И. Хетагуров был переведен на ту же
должность в 1-ю гвардейскую армию. В командование 266-й стрелковой дивизией
вступил полковник Савва Максимович Фомиченко, бывший заместитель командира этой
дивизии.
Преодолевая сопротивление неприятеля, войска 3-й гвардейской армии вышли на
дальние подступы к Никополю с юга, точнее, подошли вплотную к никопольскому
плацдарму. Справа был Днепр — граница с 3-м Украинским фронтом.
Слева — 5-я ударная армия нашего фронта.
Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от командующих войсками
3-го и 4-го Украинских фронтов разгромить никопольско-криворожскую группировку
противника, овладеть этим важным районом Украины, имеющим большое
стратегическое и экономическое значение.
10 января 1944 г.
войсками 3-го Украинского фронта было начато наступление на апостоловском
направлении, а войсками 4-го Украинского фронта — на никопольский плацдарм.
По первоначальному замыслу главная роль в ликвидации никопольского плацдарма
отводилась 5-й ударной армии генерал-лейтенанта В. Д. Цветаева, в составе
которой было несколько стрелковых дивизий. Из резерва Ставки ей были переданы
4-й гвардейский механизированный корпус генерал-лейтенанта Т. И. Танасчишина и
19-й танковый корпус полковника Е. И. Шаврова.
Для увязки действий с 5-й ударной армией к нам был послан офицер И. Ф.
Сеничкин, успешно выполнивший задание.
В течение пятидневных ожесточенных боев ни 5-я ударная, ни 3-я гвардейская,
ни другие армии успеха не добились. Тогда Ставка решила ликвидацию
никопольского плацдарма возложить на 3-ю гвардейскую армию, передав ей 4-й
гвардейский механизированный, 19-й танковый и 37-й стрелковый корпуса, хотя они
были сильно ослаблены в предшествовавших боях. К началу операции к нам, в 3-ю
гвардейскую армию, приехал начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза
А. М. Василевский. Он ознакомился с обстановкой и от имени Верховного
Главнокомандующего дал указания о необходимости быстрейшего выполнения задачи,
так как это связано с общим замыслом Ставки.
16 января 1944 г.
3-я гвардейская армия после получасовой артиллерийской подготовки и
авиационного удара прорвала неприятельскую оборону на глубину до 6 км, но дальше продвинуться
не смогла из-за упорнейшего сопротивления врага.
Когда мимо нашего наблюдательного пункта, на котором мы находились вместе с
маршалом А. М. Василевским, провели до 4 тыс. пленных вражеских солдат и
офицеров, Александр Михайлович сказал:
— Это разгром, тем более что раненых и убитых у противника, надо полагать,
раза в 4 больше.
С наблюдательного пункта был хорошо виден бой на плацдарме.
— Не могу понять, почему такое упорство? — подосадовал маршал.
Меня волновал тот же вопрос. В этот момент к нам подошел начальник связи
армии подполковник А. Я. Остренко и доложил:
— Товарищ Маршал Советского Союза! Вас вызывает по телефону товарищ
Сталин.
— Пойдемте вместе, — сказал Александр Михайлович. — Наверное,
будет крупный разговор.
Конечно, речь пойдет о нашем медленном наступлении. Правда, мы уже узнали от
захваченных пленных и по документам, попавшим в наши руки, что Гитлер для
защитников никопольского плацдарма установил двойной оклад, пообещав щедрые
награды — отпуска на родину и другие меры поощрения тем, кто будет здесь
стойко и упорно сражаться. Он потребовал любой ценой удержать плацдарм. Сюда же
срочно были переброшены с других направлений 23-я танковая, 3-я горнострелковая
и пополнены ранее здесь находившиеся 258, 79, 335, 302-я пехотные дивизии и
другие соединения. Все это отчасти объясняло причину упорства гитлеровцев, но
не давало исчерпывающего ответа на главный вопрос: какую цель преследует
противник, ценою огромных потерь удерживая никопольский плацдарм?
Разговор маршала Василевского с Верховным Главнокомандующим продолжался 2-3
мин. и был прерван из-за повреждения провода вражеским снарядом, разорвавшимся
близ наблюдательного пункта. Неисправность скоро устранили, и разговор
возобновился. Вскоре Александр Михайлович, передавая мне трубку, сказал:
— С вами будет говорить Иосиф Виссарионович. Беру трубку. Я знал, что
Сталин умел быть спокойным и даже в самой критической обстановке разговаривал
ровно, без срывов.
— У аппарата Лелюшенко. Слышу голос Сталина:
— Здравствуйте, товарищ Лелюшенко. Что там у вас? Не удалось очистить
плацдарм?
— Да, товарищ Сталин, не удалось. Огромные потери несут фашисты, но
отчаянно сопротивляются и все время подбрасывают на плацдарм свежие силы.
— Никополь и его окрестности, товарищ Лелюшенко, богаты марганцем, а
марганец имеет огромное значение для производства стали высокой прочности. В
этом заключается причина отчаянного сопротивления гитлеровцев. Тем более что в
Германии с марганцевой рудой дело обстоит плохо, у них ее попросту нет. Да к
тому же и Крым Гитлер не хочет оставлять. Видимо, надеется с никопольского плацдарма
оказать помощь своим отрезанным войскам. Вы не задумывались над тем, как бы
быстрее решить эту задачу?
Я подумал, что этот вопрос, видимо, обсуждается в Ставке. У меня тоже были
свои соображения, которыми я ранее поделился с Федором Ивановичем Толбухиным, и
я ответил:
— Товарищ Сталин, мы наступаем на никопольский плацдарм в лоб, и нам
приходится преодолевать обширные топкие приднепровские плавни, что требует
значительных сил и времени. На мой взгляд, целесообразно было бы одновременно с
наступлением 3-й гвардейской армии 4-го Украинского фронта с юга нанести более
мощный удар силами 3-го Украинского фронта с севера на Никополь — Марганец
через Апостолово. Тем более что там Днепр уже форсирован, приднепровских
плавней нет, и, таким образом, здесь, под Никополем, можно окружить противника,
прижав его к Днепру, и уничтожить.
Сталин внимательно выслушал до конца, не перебивая, и в заключение сказал:
— Ваше соображение будет рассмотрено.
Теперь, когда опубликованы многочисленные документы и материалы, касающиеся
второй мировой войны, ясными становятся причины отчаянного упорства гитлеровцев
на ряде участков. Оказывается, Гитлер еще в марте 1943 г. заявил: «Что же
касается никопольского марганца, то его значение для нас вообще нельзя выразить
словами. Потеря Никополя (на Днепре, юго-западнее Запорожья) означала бы конец
войны». Вот почему он приказал своим войскам здесь, под Никополем, сражаться
насмерть.
Утром 17 января начальник штаба 4-го Украинского фронта генерал С. С.
Бирюзов попросил меня к аппарату ВЧ и сказал:
— Вероятно, сегодня вы получите директиву от командующего фронтом о
передаче 4-го гвардейского механизированного и 19-го танкового корпусов в
состав 3-го Украинского фронта и о подготовке новой наступательной операции
остающимися у вас силами. О целях и сроке начала наступления будет сказано в
директиве фронта.
На следующий день мы получили директиву. Для подготовки новой операции
командующий фронтом предоставил нам 10 дней. Осуществить ее предстояло силами
32-го и 34-го гвардейского корпусов. Вновь пришлось военному совету, штабу
армии и всему руководящему составу армии много и скрупулезно поработать,
продумать все детали, учесть опыт предыдущих боев и организовать повторное
наступление.
31 января 1944 г.
после короткой, но мощной артиллерийской подготовки по узлам обороны противника
еще до рассвета войска армии передовыми батальонами начали атаку. В этот день
Ф. И. Толбухин сообщил, что одновременно на Никополь начнут наступление и
войска 3-го Украинского фронта с севера через Апостолово.
Продвижение наше было медленным. Нам удалось прорвать неприятельскую оборону
на глубину до 5 км
на двух узких участках. Это вызвало новый прилив ярости у врага. Он начал
оказывать исключительно упорное сопротивление наземными войсками при мощной
поддержке авиации. На следующий день для наращивания удара мы ввели в действие
главные силы армии.
Наступление в приднепровских плавнях в феврале, когда уже началась весенняя
распутица, было крайне тяжелым делом, люди и лошади вязли в размокшем грунте,
артиллерия отставала, минометы, пулеметы, боеприпасы и продовольствие солдаты
несли н» плечах, увязая по колено в грязи. А те участки, где можно было пройти,
враг заминировал и простреливал интенсивным огнем. Но, несмотря на все
трудности, части 32-го и 34-го гвардейского стрелковых корпусов, 5-й
гвардейской мотострелковой бригады настойчиво продвигались вперед.
С большой благодарностью мы вспоминаем интенсивную поддержку с воздуха,
которую осуществляли командир авиационного корпуса генерал-майор авиации
Евгений Яковлевич Савицкий, ныне маршал авиации, командир 6-й гвардейской
бомбардировочной дивизии полковник Григорий Алексеевич Чучев, командир
эскадрильи В. Д. Лавриненков из 8-й воздушной армии генерала Т. Т. Хрюкина.
Чтобы не дать противнику возможности организовать оборону на последующих
рубежах, вечером 3 февраля я уточнил задачи войскам: к утру 4 февраля 32-му
стрелковому корпусу овладеть опорным пунктом Водяное, а 34-му гвардейскому
стрелковому корпусу захватить опорный узел в районе с. Каменка. Это были ключевые
позиции неприятеля на ближайших подступах к южному берегу Днепра, против
Никополя. 5-й гвардейской мотострелковой бригаде с 4 февраля предстояло войти в
подчинение командира 32-го стрелкового корпуса Д. С. Жеребина. К тому времени в
состав армии прибыла 32-я отдельная гвардейская танковая бригада под
командованием генерала М. З. Кисилева, ее танки мы использовали для
непосредственной поддержки пехоты.
К исходу дня наши войска несколько продвинулись, но из-за сильного
сопротивления неприятеля и размокшего после дождей и без того топкого грунта
поставленную задачу выполнить не смогли. В ночь на 5 февраля наступление
продолжалось. Дивизии первого эшелона 32-го и 34-го гвардейского корпусов
ворвались в Водяное и Каменку, где завязали уличные бои.
Противник неоднократно переходил в контратаки, особенно в районе Каменки, и
оказывал исключительно упорное сопротивление, используя танки «тигр».
Чувствовалось, что на плацдарм он вновь подбросил новые силы, и прежде всего
танки.
С учетом обстановки мной было принято решение в течение ночи на 6 февраля
главными силами корпусов обойти населенные пункты, превращенные неприятелем в
мощные узлы сопротивления, и вырваться к южному берегу Днепра. Для того чтобы
рассечь боевые порядки противника и опередить его, была создана подвижная
группа в составе 5-й гвардейской мотострелковой и 32-й отдельной танковой
бригад. Перед ней была поставлена весьма ответственная задача: наступая в
полосе 266-й стрелковой дивизии, вырваться вперед и, ударив с, северо-востока
на Каменку и Водяное, выйти к Днепру и захватить переправы.
Тем временем наступление настойчиво продолжалось.
6 февраля 32-й стрелковый корпус захватил Водяное и частью сил наступал на
западную окраину Каменки, оказывая содействие 34-му гвардейскому корпусу, 5-я
отдельная гвардейская мотострелковая бригада совместно с 32-й танковой бригадой
вели тяжелые бои с танками противника северо-восточнее Каменки. Здесь
неприятель бросил в контратаку более 50 танков с пехотой, большинство
составляли «тигры». Но наши танкисты и мотострелки не дрогнули и успешно
отразили вражеский натиск.
В тот же день 59-я гвардейская стрелковая дивизия овладела населенными
пунктами Михайловка и Карай-Дубина — в 2,5 км юго-западнее
Никополя. Неприятель сразу почувствовал угрозу и начал перебрасывать сюда часть
сил, ослабляя центральный участок. Тем временем на Никополь наступали с
северо-востока войска 3-го Украинского фронта.
Вскоре по ходу боя мы поняли, что на плацдарме наши войска рассекли
противника на отдельные группы. И тут же у меня мелькнула мысль настойчиво
наступать, чтобы на плечах противника, поспешно отходящего, прорваться к реке,
захватить у него переправочные средства, с ходу форсировать Днепр и освободить
Никополь. Об этом еще раз было отдано приказание Н. И. Завьялову, М. З. Кисилеву
и С. М. Фомиченко.
Таким образом, захват города мы возложили непосредственно на 266-ю
стрелковую дивизию, 5-ю гвардейскую мотострелковую и 32-ю отдельную танковую
бригады. Остальные дивизии должны были форсировать Днепр восточнее и западнее
Никополя, чтобы взять противника в клещи.
В первой половине дня 7 февраля нам удалось достичь берега Днепра, уничтожив
при этом более 3 тыс. неприятельских солдат и офицеров. Большое количество
гитлеровцев было взято в плен, захвачено более 150 орудий и минометов, несколько
десятков танков, а главное, были захвачены у противника переправочные средства.
Враг оказался отрезанным.
Не ожидая полной очистки плацдарма, стремительным броском мотострелковый
батальон 5-й гвардейской мотострелковой бригады майора Г. М. Надежкина захватил
138 исправных лодок на южном берегу Днепра — против завода «Большевик»,
подготовленных неприятелем для переправы своих войск. Поддержанный огнем 32-й
танковой и 5-й отдельной гвардейской мотострелковой бригад полка подполковника
И. Н. Веремея, батальон Надежкина в 18 час. 7 февраля начал форсировать Днепр.
А в ночь на 8 февраля вся 5-я гвардейская мотострелковая бригада уже завязала
бой за город. Рядом с ней на паромах форсировала Днепр и 266-я стрелковая
дивизия.
К 4 час. утра 8 февраля бригада Н. И. Завьялова и 266-я стрелковая дивизия
С. М. Фомиченко совместно с частями 6-й армии 3-го Украинского фронта овладели
центром г. Никополя, 59-я гвардейская стрелковая дивизия Г. П. Карамышева
продолжала главными силами форсировать Днепр в районе Карай-Дубина. В этом бою
командир пулеметного взвода лейтенант А. Н. Фомин истребил более 50
гитлеровцев, обеспечивая продвижение подразделениям 179-го гвардейского полка
подполковника М. Г. Дубовика. В районе Михайловки, рядом с дивизией Карамышева,
действовала 243-я стрелковая дивизия Г. М. Склярова. На этом же направлении
наращивала удар 61-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Л. Н. Лозановича.
Исключительно слаженно и результативно действовал артиллерийский дивизион под
командованием капитана П. С. Горбачева. Он за считанные минуты уничтожил
вражескую батарею и до 200 гитлеровцев. Я лично на месте вручил ему орден
Красного Знамени.
Чтобы дать указание войскам о дальнейшем наступлении, мы с оперативной
группой должны были переправиться на пароме в Никополь. На южном берегу, перед
погрузкой на паром, неожиданный удар в грудь чуть не выбил меня из седла.
Оказалось, что вражеская пуля попала в автомат, висевший у меня на груди,
разбила приклад, но дальше не прошла.
Примерно к 6 час. утра мы были уже в центре города и там встретили командира
266-й стрелковой дивизии полковника С. М. Фомиченко, поблизости был и командир
5-й гвардейской мотострелковой бригады подполковник Н. И. Завьялов.
В Никополе их части захватили более 100 орудий и минометов, несколько танков,
около 4 тыс. автомашин и много пленных.
Фашисты спешно отходили, точнее, в беспорядке бежали вдоль правого берега
Днепра на запад. Вот где требовался стремительный нависающий удар с севера
войск 3-го Украинского фронта, прежде всего его 8-й гвардейской армии, чтобы
отрезать пути отхода неприятелю на запад и уничтожить всю его
никопольско-криворожскую группировку, прижав ее к Днепру.
Поставив войскам задачу преследовать гитлеровцев, мы с группой офицеров
выехали на свой наблюдательный пункт на западной окраине Никополя. В воздухе
господствовали наши самолеты. По радио я доложил командующему 4-м Украинским
фронтом генералу армии Ф. И. Толбухину об овладении Никополем и о поставленных
задачах войскам на преследование отходящего врага.
Первыми форсировали Днепр и ворвались в Никополь воины из батальона
Надежкина: рядовой А. Е. Михайлюченко, сержанты Н. М. Мартынов, А. И.
Свечкарев, К. Н. Хохлов, И. И. Мирошниченко. Они вызвались добровольно идти
первыми; вел подготовку и руководил форсированием Днепра сам командир батальона
Надежкин. За выдающуюся храбрость, находчивость и доблестное выполнение боевой
задачи всем им во главе с майором Г. М. Надежкиным было присвоено звание Героя
Советского Союза.
Отважно действовали все воины 5-й гвардейской мотострелковой бригады. Вслед
за Надежкиным в город устремились батальоны капитанов Аносова и Клушина и 322-й
инженерный батальон майора Засимука. На соседнем участке почти одновременно с
Надежкиным форсировал Днепр стрелковый батальон 1008-го стрелкового полка 266-й
стрелковой дивизии старшего лейтенанта Е. И. Красуцкого. Дробя вражеские боевые
порядки, батальон 7 февраля прорвался к южному берегу реки и захватил
переправочные средства — лодки, бочки и паром. Командир дивизии С. М.
Фомиченко приказал батальону Красуцкого форсировать реку.
В ночь на 8 февраля Красуцкий выделил из добровольцев боевую группу во главе
со старшим сержантом Шевелевым. В нее входили старшие сержанты Юсупов и
Садовой, рядовые Пушной, Соков и Кущ. У них было 2 противотанковых ружья и 2
пулемета, кроме того, все они были вооружены автоматами и гранатами.
Смельчаки ночью внезапно переправились через Днепр, уничтожили 2 вражеские
огневые точки и дали сигнал к переправе. Сразу же начал форсировать Днепр весь
батальон Е. И. Красуцкого. Противник открыл огонь, но не прицельный. В свою
очередь, минометная рота лейтенанта Бурина повела огонь по противнику,
поддерживая отважных бойцов. Уже через час батальон захватил плацдарм на
противоположном берегу. Без промедления командир полка приступил к форсированию
Днепра всеми силами полка и через 3 часа полк на правом берегу Днепра отразил 4
контратаки танков и пехоты противника, обеспечив плацдарм для всей дивизии.
Утром 8 февраля батальон Красуцкого сражался вместе с 5-й гвардейской
мотострелковой бригадой, его воины водрузили красный флаг на одном из самых
высоких зданий в центре города, возвестив этим жителям об освобождении
Никополя.
На примере подвигов Евгения Красуцкого и других героев боев воспитывались
тысячи солдат, сержантов и офицеров 3-й гвардейской армии. Через армейскую и
дивизионную печать, боевые листки в частях и подразделениях, с помощью
агитаторов весь личный состав узнавал о совершивших подвиги. Во многих частях и
соединениях 3-й гвардейской армии большая часть личного состава были коммунистами
и комсомольцами. Ряды партийных и комсомольских организаций постоянно
пополнялись. Припоминается, как в 266-й стрелковой дивизии начальник
политотдела дивизии в боевой обстановке вручил партийные билеты прославившимся
воинам, только что принятым в партию, — командиру артиллерийского
дивизиона капитану Клепандо, сержанту Хирову, ефрейтору Садыкову, рядовым
Попову, Сенотрусову, Огаркову, Коневу и др.
Моральный и боевой дух армии был на высоком уровне. Это заслуга прежде всего
партийно-политических работников, возглавляемых начальником политотдела армии
полковником Г. А. Бойко и начальниками политотделов соединений, и заместителей
командиров полков по политической части. Основная организующая роль в
деятельности политорганов принадлежала члену военного совета армии
генерал-майору Ивану Сазоновичу Колесниченко.
Немало сказано о подвигах пехотинцев, танкистов, летчиков и артиллеристов, и
неоправданно скупо появляются строки о бойцах и командирах службы тыла. А ведь
без материального обеспечения победить нельзя. День и ночь не знали отдыха член
военного совета по тылу полковник А. Г. Лопатенко, начальник тыла армии
генерал-майор П. Н. Пахазников, а также начальники тыла соединений и частей. То
они спешат на передовую, чтобы лично узнать, чего не хватает для ведения боя
солдатам и командирам, то на склады, чтобы проверить наличие запасов и срочно
доставить их войскам или запросить из фронтовых органов снабжения все
необходимое — это была их повседневная напряженная работа.
Мне хотелось бы с благодарностью отметить тружеников артиллерийского
снабжения, руководимых полковником Карповым. Они под непосредственным огнем
врага днем и ночью в условиях весенней распутицы через плавни подавали
необходимое боеснабжение. Старательно и бесстрашно работали артиллерийский
техник лейтенант В. А. Савинский из 176-го гвардейского стрелкового полка,
артиллерийский мастер Москаленко и др.
А постоянная забота о раненых! Напомню в этой связи лишь отдельные случаи.
Командир 295-го медико-санитарного батальона 266-й стрелковой дивизии майор
Хахлин десятки раз выполнял сложные хирургические операции, спасая жизнь
раненым воинам.
Медицинские сестры той же дивизии — Раиса Мишутина, Валентина Акименко,
Надежда Кузоветова, Ольга Никонова — на своих плечах вынесли с поля боя
более 200 тяжелораненых бойцов и командиров. А когда нужно было, они брали в
руки автоматы или винтовки и заменяли выбывших бойцов.
А сколько героических поступков совершило местное население. Навсегда мне
запомнился эпизод, когда школьницы Вера Черная, Галя Горобец, Лида Дидик, Валя
Череп и комсомолец С. Н. Кулиниченко всю ночь и утром 8 февраля под огнем врага
помогали нашим бойцам на переправе через Днепр в Никополь. Две из них при этом
были ранены. А сколько девушек состояло в подпольных группах, в частности в той,
которой руководил Л. А. Хлястиков! В с. Каменка (теперь Каменка-Днепровская),
южнее Никополя. Наташа Пичугина, Аня Стрельцова, Зоя Продавцова и Елена Маслова
под руководством Гараскина совершили несколько диверсий в тылу врага. В одной
из ответственных и сложных операций комсомолки погибли как настоящие патриотки,
боровшиеся за честь, свободу и независимость нашей Родины.
Отважно действовали партизаны, павшие смертью храбрых: Прохор Кононович
Колесников, председатель коммуны «Путь незаможних», Моисей Павлович Семенов,
первый председатель колхоза «Днепрострой», партизанка из с. Днепровка Вера
Гавриловна Бесед-нова, Елизавета Израилевна Акимова, Анна Давыдовна Чудновская.
Всех патриотов нет возможности перечислить.
В Ивановке действовала партизанская группа, которую возглавлял А. Т. Лысый.
В с. Большая Знаменка действовала подпольная комсомольская группа. Молодежь
района свято хранит память о героях Никифоре Тараскине, Наташе Пичугиной, Лидии
Беловой, Зое Продавцовой, Семене Борове. Там же действовала партизанская группа
К. И. Баранова и группа парашютистов, возглавляемая сержантом Николаем Суховым.
Патриоты не давали врагам покоя ни днем, ни ночью, громили их тылы, склады,
совершали налеты на штабы и разрушали коммуникации.
Фашистскими палачами было замучено и расстреляно в Каменке свыше 1000
человек, 7200 советских граждан было угнано в Германию в рабство.
После освобождения Никополя мы с нетерпением ожидали приказа Верховного
Главнокомандующего. Около полудня 8 февраля вижу со своего наблюдательного пункта
в Никополе, что наш самолет По-2 очень низко подлетает к окраине города и
делает круги над аэродромом. Предполагаю, что Ф. И. Толбухин шлет какое-то
распоряжение, и верхом на лошади скачу к аэродрому. Самолет уже приземлился, и
мне навстречу бежит подполковник А. Н. Строгий — офицер для особых
поручений Маршала Советского Союза А. М. Василевского, с которым мы были давно
знакомы. Примерно на расстоянии ста шагов он узнал меня, улыбнулся и вдруг,
махнув рукой, побежал назад к самолету, сел в него и тут же взмыл в воздух.
«Вот так номер, — подумал я, не находя объяснения происшедшему. — В
чем же дело?»
Оказывается, А. Н. Строгий имел задание уточнить нахождение войск 3-й
гвардейской армии, поскольку им не ставилась задача овладения городом. Увидев
меня в Никополе, он все понял: «Раз командарм в городе — значит, тут и его
войска». Вскоре после этого был дан салют и передан приказ Верховного
Главнокомандующего с благодарностью войскам 3-го и 4-го Украинских фронтов. Я
его храню как реликвию, это был исключительный случай в войсках Красной Армии:
в один день, 8 февраля 1944 г.,
3-я гвардейская армия получила за выполнение боевых задач от имени Верховного
Главнокомандующего 2 благодарственных приказа и было дано 2 салюта:
первый — за разгром противника на плацдарме, второй — за освобождение
Никополя. Это была большая радость для всех нас. 266-я стрелковая дивизия была
награждена орденом Суворова II степени, 59-я гвардейская и 243-я стрелковая
дивизии и 5-я отдельная гвардейская мотострелковая бригада также были
награждены орденами. Заслужили благодарность Родины 32-я танковая бригада М. З.
Кисилева, 243-я стрелковая дивизия Г. М. Склярова, 259-я стрелковая дивизия А.
М. Власенко, 61-я гвардейская стрелковая дивизия Л. Н. Лозановича.
Освобождением Никополя советские войска не только отбросили на запад сильную
группировку войск врага и возвратили Родине важнейший промышленный центр с его
ценнейшими запасами марганцевой руды, но и предрешили судьбу крымской
группировки противника, ибо питать ее теперь можно было только морским путем,
лишалась она и вообще какой-либо надежды соединиться с основными силами по
сухопутью.
Сражаясь в сложных условиях, советские воины накапливали уменье побеждать
сильного и коварного врага в специфической обстановке.
Особенно был важен опыт успешных ночных действий при освобождении городов,
наступление через плавни во время весенней распутицы и форсирование такой
крупной водной преграды, как Днепр, с ходу на переправочных средствах,
захваченных у противника.